Тропическая гилея (тропические дождевые леса, влажные тропические леса) Австралийского региона

Image - https://www.trover.com

По северному и восточному побережьям Австралии (от плато Кимберли до юга Квинсленда) отдельными, иногда очень большими массивами растёт влажный тропический лес, или, как его ещё называют, тропическая гилея.

В пределах Австралийского региона типичные тропические дождевые леса широко распространены на Новой Гвинее, а также на некоторых островах Юго-Западной Океании (Соломоновы острова, Новые Гебриды, Фиджи, Самоа). 

На самом же материке Австралия гилея в виде сравнительно небольшого эксклава представлена лишь на восточном побережье Квинсленда, в районе Кэрнса. 

Тропические дождевые леса Австралии и Новой Гвинеи по набору жизненных форм, ярусному строению и флористическому богатству имеют сходство с африканскими. В Океании наблюдается обеднение флоры и фауны, что связано с изолированностью островов.

Надо сказать, что леса в Австралии встречаются не так уж часто. Они занимают всего лишь 2% площади материка (а в Канаде, например, лесом покрыто 35% территории).

 

Image - https://www.australiangeographic.com.au

Роскошные тропические леса Австралии весьма живописны. Горы с прозрачными ручьями и водопадами, стройные пальмы побережий, синие лагуны и заливы с коралловыми рифами в сочетании с сумрачными дождевыми лесами, увитыми вьющимися растениями, предоставляют животным самые разнообразные жизненные условия. 

Для жителей умеренной климатической зоны, леса эти выглядят необычно. 

Стволы деревьев, слов­но контрфорсы, поддерживают доскообразные корни, сами стволы увиты цветами и лианами. Цветы растут прямо на стволах деревьев и на их ветвях. Они перебрасываются с дерева на дерево пышными гирляндами - с фикуса на железистое дерево, с него на эвкалипт, лавровое дерево, пальму. 

Самая, пожалуй, характерная черта тропических лесов Северной Австралии - их разнообразие. На полгектара леса может приходиться 150 различных видов растений.

Один из первых исследователей этих лесов, британский путешественник, натуралист, географ и биолог Альфред Рассел Уоллес (Alfred Russel Wallace, 1823-1913 гг.) писал: «Если путешественник заметит какой-либо особый вид и захочет найти ещё такой же, он напрасно будет искать его. Вокруг себя он увидит деревья самых разнообразных форм, размеров и цвета. Снова и снова можно подходить к дереву, похожему на то, которое ищешь, но при более близком рассмотрении оно оказывается другим. Наконец, но и то очень редко, удается встретить копию в полукилометре от оригинала, набрести на неё чисто случайно».

Это богатство видами относится и к обвивающим деревья эпифитам (цветам и лианам, живущим на дереве-хозяине). Лишь на одном стволе упавшего дерева можно подчас насчитать до полсотни различных видов эпифитов. 

Любопытно в этом отношении дерево австралийских дождевых тропических лесов, которое называется баньян (фикус бенгальский, Ficus benghalensis).  

Баньян нельзя назвать деревом в полном смысле этого слова. Это растение имеет, скорее, уникальную жизненную форму баньян.

Семена его разбрасывают и разносят многочисленные птицы. Эти семена застревают на ветках деревьев и прорастают прямо на них, пуская корни вниз и цепляясь ими за дерево-хозяина. То есть свою жизнь фикус бенгальский начинает, как эпифит, поселившись на ветвях дерева «хозяина». Воздушные корни, достигнув земли, укореняются и начинают утолщаться пока не станут напоминать «полноценные» древесные стволы. Вскоре дерево-хозяин опутывается сетью корней баньяна настолько плотно, что оказывается задушенным. И тогда баньян занимает его место под солнцем и вырастает в большое дерево. Одно растение может образовывать сотни и даже тысячи таких «стволов». В результате при участии одного «дерева» формируется полноценный «лес».

В северных тропических лесах Австралии влажное, жаркое лето длится 3-4 месяца (октябрь-декабрь), и за это время здесь иногда выпадают обильные дожди (до 1500 мм осадков).

Реки в это время в зоне тропических лесов разливаются, травы по опушкам и на полянах вырастают высотой до 2 метров. Но зато в остальное время дожди здесь бывают редко. Тогда трава высыхает и падает, озёра превращаются в лужи, ручьи и реки мелеют. Такой изменчивый режим дождей отражается и на жизни птиц. Водные птицы вынуждены кочевать.

К югу от типичных дождевых лесов на восточном, гористом побережье материка развиваются субтропические гилеи, во многом сходные внешне с типичными. 

Ещё южнее растут субтропические хвойно-широколиственные (также вечнозелёные) леса. 

Для влажных субтропиков Австралии характерны, в частности, гигантские эвкалипты. 

В мягком и влажном умеренном климате крайнего юго-востока материка, Тасмании и Новой Зеландии распространены широколиственные, преимущественно вечнозелёные леса с участием видов южного бука. 

Таким образом, в условиях достаточного увлажнения с севера на юг постепенно сменяются разные группы и классы формаций под влиянием главного фактора - температуры. 

Отсутствие морозных зим и общий мягкий климат даже на прохладном юге обусловливают широкое проникновение тропических форм и общее богатство жизни. Длительное и обособленное развитие привело к образованию множества эндемичных видов и сохранению некоторых древних (реликтовых) организмов.

 Image - https://parks.des.qld.gov.au

Типичные гилеи Новой Гвинеи и Австралии ближе всего (особенно первые) по флористическому составу к экваториальным лесам Малайского архипелага. В отличие от последних, где преобладают виды семейства Двукрылоплодных, или Диптерокарповых, в австралийском тропическом дождевом лесу эта группа растений полностью отсутствует. 

Субтропический дождевой лес по облику напоминает типичный тропический. Средняя высота деревьев верхнего яруса такая же (в отличие от горных, туманных гилей), обильны лианы, эпифиты, преобладают древесные растения. Флористически этот лес также сходен с тропическим, хотя менее богат. 

По преобладанию южноазиатских (индо-малайских) родов и даже некоторых видов тропические и субтропические гилеи резко отличаются от более сухих лесов с эндемичными австралийскими видами Миртовых. Правда, некоторые из них (в частности, эвкалипт и синкарпия) проникают далеко на север и образуют в субтропической гилее ярус А, но указанные виды свойственны также типично австралийским склерофильным формациям. 

Резкое флористическое отличие имеют и самые южные леса умеренного климата с доминированием из одного-двух видов южного бука, но и здесь произрастают эвкалипты. 

По восточному побережью к югу от тропика распространены хорошо увлажнённые вечнозелёные леса с преобладанием в верхнем ярусе высоких (до 80 м) видов эвкалиптов. Второй ярус образован разнообразными по составу группировками, включая эвкалипты и другие виды семейства Миртовых. Характерны также пальма Ливистона, не проникающая южнее 34° ю. ш., и древовидная астра. Это дерево является представителем одного из самых обширных семейств - Сложноцветных, которые в умеренных широтах северного полушария растут только в виде трав. Многочисленны древовидные папоротники, включая бородатую тодею, которая растёт также в горах юга Африки и в Новой Зеландии. 

На Новой Гвинее и в австралийских тропиках в горной гилее выше 1000 м значительна примесь хвойных пород. Некоторые из них свойственны горам юга Африки и Южной Америки. Здесь много мхов, лишайников, древовидных и травянистых папоротников. 

В районе Брисбена, в горах Водораздельного хребта, господствуют леса из каллитриса кипарисовидного. Эта хвойная порода даёт ценную древесину. 

Животное население тропических и субтропических вечнозелёных лесов влажной зоны востока Австралии по набору жизненных форм и приспособлениям напоминает своих аналогов в других районах суши. Состав беспозвоночных животных на уровне семейств весьма близок к другим областям, однако на видовом и родовом уровне здесь преобладают эндемичные формы. 

Велика специфичность и позвоночных животных. Особенно характерны здесь древесные сумчатые, обычные и на юге вплоть до Тасмании. Можно назвать сумчатых кошек и куниц, поссумов, среди которых есть планирующие наподобие летяг или шипохвостов и цепкохвостые формы. Среди последних для дождевых лесов характерны кускусы. 

На Новой Гвинее особенно разнообразны древесные кенгуру, которые большую часть времени проводят в кронах, хотя хорошо прыгают и по земле. 

Из наиболее примитивных зверей - яйцекладущих - только здесь обитают проехидны. Есть и более широко распространённая ехидна. И проехидны, и ехидны питаются в значительной степени термитами и муравьями.

Из многочисленных птиц отметим близких родственников Врановых - райских птиц, шалашников, сорных кур. Первые известны ярким оперением, а вторые - привычкой строить на земле "шалаши" и украшать площадку перед ними яркими и блестящими предметами. Около шалашей самцы токуют, а самки выбирают себе кавалеров.  

Сорные куры откладывают яйца в кучу гниющих, вернее, преющих листьев, внутри которой создаётся достаточная температура для развития зародыша. Самец сам готовит "инкубатор" и следит за постоянством условий вплоть до появления цыплят. 

Столь же хрестоматийный пример - птица-лира, или лирохвост приуроченная к лесам южной половины влажной полосы восточного побережья. 

Для дождевых лесов типичен шлемоносный казуар, достигающий массы 80 кг. Вместе с близкими видами казуаров и эму эта птица выделена в особый отряд. 

Многообразны древесные виды амфибий и рептилий. В отличие от Африки и экваториальных лесов Евразии в Австралии живут квакши, зато здесь почти отсутствуют настоящие и нет веслоногих лягушек. 

В тасманийских лесах сохранились сумчатые дьяволы, ведущие хищный образ жизни. Эти звери величиной с небольшую собаку. 

Относительно недавно вымерли последние сумчатые волки - самые крупные хищники отряда сумчатых. 

Новая Зеландия имеет совершенно своеобразную реликтовую фауну, особенно это касается позвоночных животных. Здесь не было вообще млекопитающих, не считая двух видов летучих мышей эндемичного семейства. Амфибии представлены древнейшим семейством Лиопельмид, которое представлено лиопельмой, а также североамериканской хвостатой лягушкой. Из рептилий сохранилась на нескольких мелких островах гаттерия, или туатара, - единственный современный вид особого отряда, который появился на Земле 170 млн. лет назад и уже 100 млн. лет назад все его представители вымерли, кроме гаттерии. Из других пресмыкающихся на Новой Зеландии обитают эндемичные роды 90 гекконов и виды лигозом из Сцинковых. Все эти ящерицы живородящи. Интересно отметить, что гаттерия, напротив, яйцекладуща, хотя обитает и бывает активна при очень низких температурах.

Характерной чертой орнитофауны Новой Зеландии, как и многих других островов Океании, надо считать обилие нелетающих птиц. Из них особенно известны киви - представители эндемичного отряда. 

К сожалению, с завозом на острова домашних животных, часть из которых одичала (кошки, собаки, свиньи), а также и других европейских зверей и птиц большое число бескрылых и других местных видов было истреблено или поставлено на грань вымирания. Сравнительно недавно (в историческую эпоху) были истреблены нелетающие гигантские страусоподобные птицы - моа. 

Сравнительная бедность и высокая степень эндемизма органического мира Новой Зеландии - типичная черта всех изолированных островов. В настоящее время в стране акклиматизировано множество видов животных с других материков, от дождевых червей до благородных оленей. Многие местные виды (но, к счастью, не все) подавляются пришельцами и постепенно исчезают.