Русская народная сказка "Царевна - лягушка" (Russian folktale "The Frog - princess")

Царевна - лягушка

В некотором царстве, в некотором государстве жил да был царь с царицею, у него было три сына — все молодые, холостые, удальцы такие, что ни в сказке оказать, ни пером написать; младшего звали Иван-царевич.

Говорит им царь таково слово:
«Дети мои милые, возьмите себе по стрелке, натяните тугие луки и пустите в разные стороны; на чей двор стрела упадет, там и сватайтесь».

Пустил стрелу старший брат — упала она на боярский двор, прямо против девичья терема; пустил средний брат — полетела стрела к купцу на двор и остановилась у красного крыльца, а на там крыльце стояла душа-девица, дочь купеческая, пустил младший брат — попала стрела в грязное болото, и подхватила её лягуша-квакуша.

Говорит Иван-царевич:
«Как мне за себя квакушу взять? Квакуша не ровня мне!»
— «Бери! — отвечает ему царь. — Знать, судьба твоя такова».
Вот поженились царевичи: старший на боярышне, средний на купеческой дочери, а Иван-царевич на лягуше-квакуше.
Призывает их царь и приказывает:
«Чтобы жены ваши испекли мне к завтрему по мягкому белому хлебу».
Воротился Иван-царевич в свои палаты невесел, ниже плеч буйну голову повесил.
«Ква-ква, Иван-царевич! Почто так кручинен стал? — спрашивает его лягуша.
— Аль услышал от отца своего слово неприятное?»
— «Как мне не кручиниться? Государь мой батюшка приказал тебе к завтрему изготовить мягкий белый хлеб».
— «Не тужи, царевич! Ложись-ка спать-почивать; утро вечера мудренее!»
Уложила царевича спать да сбросила с себя лягушечью кожу — и обернулась душой-девицей, Василисой Премудрою; вышла на красное крыльцо
и закричала громким голосом:
«Мамки-няньки! Собирайтесь, снаряжайтесь, приготовьте мягкий белый хлеб, каков ела я, кушала у родного моего батюшки».
Наутро проснулся Иван-царевич, у квакуши хлеб давно готов — и такой славный, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать! Изукрашен хлеб разными хитростями, по бокам видны города царские и с заставами.

Благодарствовал царь на том хлебе Ивану-царевичу
и тут же отдал приказ трём своим сыновьям:
«Чтобы жены ваши соткали мне за единую ночь по ковру».
Воротился Иван-царевич невесел, ниже плеч буйну голову повесил.
«Ква-ква, Иван-царевич! Почто так кручинен стал? Аль услышал от отца своего слово жесткое, неприятное?»
— «Как мне не кручиниться? Государь мой батюшка приказал за единую ночь соткать ему шелковый ковер».
— «Не тужи, царевич! Ложись-ка спать-почивать; утро вечера мудренее!»

 

 

Уложила его спать, а сама сбросила лягушечью кожу — и обернулась душой-девицей, Василисою Премудрою, вышла на красное крыльцо
и закричала громким голосом:
«Мамки-няньки! Собирайтесь, снаряжайтесь шелковый ковёр ткать — чтоб таков был, на каком я сиживала у родного моего батюшки!»
Как сказано, так и сделано. Наутро проснулся Иван-царевич, у квакуши ковер давно готов — и такой чудный, что ни вздумать, ни взгадать, разве в сказке сказать. Изукрашен ковер златом-серебром, хитрыми узорами. Благодарствовал царь на там ковре Ивану-царевичу и тут же отдал новый приказ, чтобы все три царевича явились к нему на смотр вместе с женами. Опять воротился Иван-царевич невесел, ниже плеч буйну голову повесил. «Кваква, Иван-царевич! Почто кручинишься? Али от отца услыхал слово неприветливое?» — «Как мне не кручиниться? Государь мой батюшка велел, чтобы я с тобой на смотр приходил; как я тебя в люди покажу!» — «Не тужи, царевич! Ступай один к царю в гости, а я вслед за тобой буду, как услышишь стук да гром — скажи: это моя лягушонка в коробчонке едет».
Вот старшие братья явились на смотр с своими женами, разодетыми, разубранными; стоят да с Ивана-царевича смеются:
«Что ж ты, брат, без жены пришёл? Хоть бы в платочке принёс! И где ты этакую красавицу выискал? Чай, все болота исходил?»
Вдруг поднялся великий стук да гром — весь дворец затрясся; гости крепко напугались, повскакивали с мест своих и не знают, что им делать; а Иван-царевич и говорит:
«Не бойтесь, господа! Это моя лягушонка в коробчонке приехала».

Подлетела к царскому крыльцу золочёная коляска, в шесть лошадей запряжена, и вышла оттуда Василиса Премудрая — такая красавица, что ни вздумать, ни взгадать, только в сказке сказать! Взяла Ивана-царевича за руку и повела за столы дубовые, за скатерти бранные. Стали гости есть-пить, веселиться; Василиса Премудрая испила из стакана да последки себе за левый рукав вылила; закусила лебедем да косточки за правый рукав спрятала.

Жены старших царевичей увидали ее хитрости, давай и себе то ж делать. После, как пошла Василиса Премудрая танцевать с Иваном-царевичем, махнула левой рукой — сделалось озеро, махнула правой — и поплыли по воде белые лебеди; царь и гости диву дались. 

А старшие невестки пошли танцевать, махнули левыми руками — гостей забрызгали, махнули правыми — кость царю прямо в глаз попала! Царь рассердился и прогнал их с позором.
Тем временем Иван-царевич улучил минуточку, побежал домой, нашёл лягушечью кожу и спалил ее на большом огне. Приезжает Василиса Премудрая, хватилась — нет лягушечьей кожи, приуныла, запечалилась
и говорит царевичу:
«Ох, Иван-царевич! Что же ты наделал? Если б немножко ты подождал, я бы вечно была твоею; а теперь прощай! Ищи меня за тридевять земель в тридесятом царстве — у Кощея Бессмертного».
Обернулась белой лебедью и улетела в окно. Иван-царевич горько заплакал, помолился богу на все на четыре стороны и пошел куда глаза глядят. Шел он близко ли, далеко ли, долго ли, коротко ли — попадается ему навстречу старый старичок.

«Здравствуй, — говорит, — добрый молодец! Чего ищешь, куда путь держишь?»
Царевич рассказал ему своё несчастье.
«Эх, Иван-царевич! Зачем ты лягушью кожу спалил? Не ты её надел, не тебе и снимать было! Василиса Премудрая хитрей, мудрёней своего отца уродилась; он за то осерчал на неё и велел ей три года квакушею быть. Вот тебе клубок; куда он покатится — ступай за ним смело».
Иван-царевич поблагодарствовал старику и пошёл за клубочком. Идёт чистым полем, попадается ему медведь.

«Дай, — говорит, — убью зверя!»
А медведь провещал ему:
«Не бей меня, Иван-царевич! Когда-нибудь пригожусь тебе».
Идёт он дальше, глядь, а над ним летит селезень; царевич прицелился из ружья, хотел было застрелить птицу, как вдруг провещала она человечьим
голосом:
«Не бей меня, Иван-царевич! Я тебе сама пригожусь».
Он пожалел и пошёл дальше. Бежит косой заяц; царевич опять за ружье, стал целиться, а заяц провещал ему человечьим
голосом:
«Не бей меня, Иван-царевич! Я тебе сам пригожусь».
Иван-царевич пожалел и пошёл дальше — к синему морю, видит — на песке лежит издыхает щука-рыба.
«Ах, Иван-царевич, — провещала щука, — сжалься надо мною, пусти меня в море».
Он бросил ее в море и пошёл берегом. Долго ли, коротко ли — прикатился клубочек к избушке; стоит избушка на куриных лапках, кругом повёртывается.

Говорит Иван-царевич:
«Избушка, избушка! Стань по-старому, как мать поставила, — ко мне передом, а к морю задом».
Избушка повернулась к морю задом, к нему передом. Царевич взошёл в неё и видит: на печи, на девятом кирпичи, лежит баба-яга костяная нога, нос в потолок врос, сопли через порог висят, титьки на крюку замотаны, сама зубы точит.
«Гой еси, добрый молодец! Зачем ко мне пожаловал?» — спрашивает баба-яга Ивана-царевича.
«Ах ты, старая хрычовка! Ты бы прежде меня, доброго молодца, накормила-напоила, в бане выпарила, да тогда б и спрашивала».

Баба-яга накормила его, напоила, в бане выпарила; а царевич рассказал ей, что ищет свою жену Василису Премудрую.
«А, знаю! — сказала баба-яга. — Она теперь у Кощея Бессмертного; трудно ее достать, нелегко с Кощеем сладить: смерть его на конце иглы, та игла в яйце, то яйцо в утке, та утка в зайце, тот заяц в сундуке, а сундук стоит на высоком дубу, и то дерево Кощей как свой глаз бережёт».
Указала яга, в каком месте растет этот дуб. Иван-царевич пришел туда и не знает, что ему делать, как сундук достать? Вдруг откуда не взялся — прибежал медведь и выворотил дерево с корнем; сундук упал и разбился вдребезги, выбежал из сундука заяц и во всю прыть наутек пустился: глядь — а за ним уж другой заяц гонится, нагнал, ухватил и в клочки разорвал. Вылетела из зайца утка и поднялась высоко-высоко; летит, а за ней селезень бросился, как ударит её — утка тотчас яйцо выронила, и упало то яйцо в море. 

Иван-царевич, видя беду неминучую, залился слезами; вдруг подплывает к берегу щука и держит в зубах яйцо; он взял то яйцо, разбил, достал иглу и отломил кончик: сколько ни бился Кощей, сколько ни метался во все стороны, а пришлось ему помереть! Иван-царевич пошел в дом Кощея, взял Василису Премудрую и воротился домой. После того они жили вместе и долго и счастливо. Вот и сказке Царевна-лягушка конец, а кто слушал - молодец! 

The frog princess 

In days gone by there was a King who had three sons. When his sons came of age the King called them to him and said, «My dear lads, I want you to get married so that I may see your little ones, my grand-children, before I die».

And his sons replied, «Very well, Father, give us your blessing. Who do you want us to marry?» 

 

 

«Each of you must take an arrow, go out into the green meadow and shoot it. Where the arrows fall, there shall your destiny be».

So the sons bowed to their father, and each of them took an arrow and went out into the green meadow, where they drew their bows and let fly their arrows.

The arrow of the eldest son fell in the courtyard of a nobleman, and the nobleman’s daughter picked it up. The arrow of the middle son fell in the yard of a merchant, and the merchant’s daughter picked it up. 

But the arrow of the youngest son, Prince Ivan, flew up and away he knew not where. He walked on and on in search of it, and at last he came to a marsh, where what should he see but a frog sitting on a leaf with the arrow in its mouth. Prince Ivan said to it, «Frog, frog, give me back my arrow».

And the frog replied, «Marry me!»

«How can I marry a frog?»

«Marry me, for it is your destiny».

Prince Ivan was sadly disappointed, but what could he do? He picked up the frog and brought it home. The King celebrated three weddings: his eldest son was married to the nobleman’s daughter, his middle son to the merchant’s daughter, and poor Prince Ivan to the frog.

One day the King called his sons and said, «I want to see which of your wives is most skilled with her needle. Let them each sew me a shirt by tomorrow morning».

The sons bowed to their father and went out. Prince Ivan went home and sat in a corner, looking very sad. The frog hopped about on the floor and said to him, «Why are you so sad, Prince Ivan? Are you in trouble?»

«My father wants you to sew him a shirt by tomorrow morning».

Said the frog, «Don’t be downhearted, Prince Ivan. Go to bed; night is the mother of counsel.» So Prince Ivan went to bed, and the frog hopped out on to the doorstep, cast off her frog skin, and turned into Vasilisa the Wise, a maiden fair beyond compare. She clapped her hands and cried, «Maids and nurses, get ready, work steady! By tomorrow morning sew me a shirt like the one my own father used to wear!»

When Prince Ivan awoke the next morning, the frog was hopping about on the floor again, and on the table, wrapped up in a linen towel, the shirt lay. Prince Ivan was delighted. He picked up the shirt and took it to his father. He found the King receiving gifts from his other sons. When the eldest laid out his shirt, the King said, «This shirt will do for one of my servants.» When the middle son laid out his shirt, the King said, «This one is good only for the bath-house.» Prince Ivan laid out his shirt, handsomely embroidered in gold and silver. The King took one look at it and said, «Now this is a shirt indeed! I shall wear it on the best occasions».

The two elder brothers went home and said to each other, «It looks as though we had laughed at Prince Ivan’s wife for nothing — it seems she is not a frog, but a sorceress».

Again the King called his sons. «Let your wives bake me bread by tomorrow morning,» he said. I want to know which one cooks the best».

Prince Ivan came home looking very sad again. The frog said to him, «Why are you so sad, Prince?»

«The King wants you to bake bread for him by tomorrow morning,» replied her husband.

«Don’t be downhearted, Prince Ivan. Go to bed; night is the mother of counsel».

Now those other daughters-in-law had made fun of the frog at first, but this time they sent an old henwife to see how the frog baked her bread. But the frog was cunning and guessed what they were about. She kneaded the dough, broke the top of the stove an d emptied the dough-trough straight down the hole. The old henwife ran back to the other wives and told them what she had seen, and they did as the frog had done.

Then the frog hopped out onto the doorstep, turned into Vasilisa the Wise, and clapped her hands and cried, «Maids and nurses, get ready, work steady! By tomorrow morning bake me a soft white loaf like the ones I ate when I lived at home».

Prince Ivan woke up in the morning, and there on the table he saw a loaf of bread with all kinds of pretty designs on it. On the sides were quaint figures — royal cities with walls and gates. Prince Ivan was ever so pleased. He wrapped the loaf up in a linen towel and took it to his father. Just then the King was receiving the loaves from his elder sons. Their wives had dropped the dough into the fire as the old henwife had told them, and it came out just a lump of charred dough. The King took the loaf from his eldest son, looked at it and sent it to the servants’ hall. He took the loaf from his middle son and did the same with that. But when Prince Ivan handed him his loaf the King said, «Now that is what I call bread! It is fit to be eaten only on holidays».

And the King bade his sons come to his feast the next day and bring their wives with them. Prince Ivan came home grieving again. The frog hopped up and said, «Why are you so said, Prince Ivan? Has your father said anything unkind to you?»

«Froggy, my frog, how can I help being sad? Father wants me to bring you to his feast, but how can you appear before people as my wife?»

«Don’t be downhearted, Prince Ivan,» said the frog. «Go to the feast alone and I will come later. When you hear a knocking and a banging, do not be afraid. If you are asked, say it is only your Froggy riding in her box».

So Prince Ivan went by himself. His elder brothers drove up with their wives, rouged and powdered and dressed in fine clothes. They stood there and mocked Prince Ivan: «Why did you not bring your wife? You could have brought her in a handkerchief. Where, indeed, did you find such a beauty? You must have searched all the marshes for her!»

The King and his sons and daughters-in-law and all the guests sat down to feast at the oaken tables covered with handsome cloths. All at once there was a knocking and a banging that made the whole palace shake. The guests jumped up in fright, but Prince Ivan said, «Do not be afraid, good people, it is only my Froggy riding in her box».

Just then a gilded carriage drawn by six white horses dashed up to the palace door and out of it stepped Vasilisa the Wise in a dress of sky-blue silk strewn with stars and a shining moon upon her head — a maiden as fair as the sky at dawn, the fairest maiden ever born. She took Prince Ivan by the hand and led him to the oaken tables with the handsome cloths on them. 

The guests began to eat, drink and make merry. Vasilisa the Wise drank from her glass and emptied the dregs into her left sleeve. Then she ate some swan meat and put the bones in her right sleeve. The wives of the elder princes saw her do this and they did the same. 

When the eating and drinking were over, the time came for dancing. Vasilisa the Wise took Prince Ivan and tripped off with him. She whirled and danced, and everybody watched and marveled. She waved her left sleeve, and lo! a lake appeared! She waved her right sleeve, and white swans began to swim on the lake. The King and his guests were struck with wonder.

Then the other daughters-in-law went to dance. They waved one sleeve, but only splashed wine over the guests; they waved the other, but only scattered bones, and one bone hit the King right in the forehead. The King flew into a rage and drove both daughters-in-law away. 

Meanwhile, Prince Ivan slipped out and ran home. There he found the frog skin and threw it into the fire. When Vasilisa the Wise came home, she looked for the frog skin but could not find it. She sat down on a bench, sorely grieved, and said to Prince Ivan, «Ah, Prince Ivan, what have you done? Had you but waited three more days I would have been yours forever. But now, farewell. Seek me beyond the Thrice-Nine Lands, in the Thrice-Ten Kingdom, where Koshchei the Deathless dwells.» So saying, Vasilisa the Wise turned herself into a gray cuckoo and flew out of the window. Prince Ivan wept long and hard, then bowed in all four directions and went forth he knew not where to seek his wife, Vasilisa the Wise. How long he walked is hard to say, but h is boots wore down at the heels, his tunic wore out at the elbows, and his cap became battered by the rain. By and by he met a little man, as old as old can be.

«Good day, my lad,» said the little old man. «Where are you going and what is your errand?»

Prince Ivan told him about his trouble.

«Ah, why did you burn the frog skin, Prince Ivan?» said the little old man. «It was not yours to keep or do away with. Vasilisa the Wise was born wiser than her father, and that made him so angry that he turned her into a frog for three years. Ah, well, it cannot be helped now. Take this ball of yarn and follow it without fear wherever it rolls».

Prince Ivan thanked the little old man and followed the ball of yarn. It rolled on and he came after. In an open field he met a bear. Prince Ivan took aim and was about to kill it, but the bear spoke in a human voice: «Do not kill me, Prince Ivan, for you may have need of me someday».

Prince Ivan spared the bear’s life and went on farther. Suddenly he saw a drake flying overhead. He took aim with his bow, but the drake said in a human voice, «Do not kill me, Prince Ivan, for you may have need of me someday».

He spared the drake and went on. A hare came running by. Again Prince Ivan snatched his bow to shoot it, but the hare said in a human voice, «Do not kill me, Prince Ivan, for you may have need of me someday».

So he spared the hare and went on. He came to the blue sea and saw a pike lying on the sandy beach gasping for breath. «Ah, Prince Ivan,» said the pike, «take pity on me and throw me back into the blue sea».

So he threw the pike into the sea and walked on along the shore. By and by the ball of yarn rolled into a forest, and there stood a little hut on hen’s feet, turning round and round. «Little hut, little hut, turn your back to the trees and your face to me, please».

The hut turned its face to him and its back to the trees. Prince Ivan walked in, and there, sitting in the corner, was Baba-Yaga, the witch with a broom and a switch, a bony hag with a nose like a snag. When she saw him she said, «Ugh, ugh, Russian blood, never met by me before, now I smell it at my door. Who comes here? Where from? Where to?»

«You might give me meat and drink and a steam bath before asking questions,» retorted Prince Ivan. So Baba-Yaga gave him a steam bath, gave him meat and drink, and put him to bed. Then Prince Ivan told her he was seeking his wife, Vasilisa the Wise.

«I know, I know,» said Baba Yaga. «Your wife is now in the power of Koshchei the Deathless. It will be hard for you to get him back. Koshchei is more than a match for you. His death is at the point of a needle. The needle is in an egg; the egg is in a duck; the duck is in a hare; the hare is in a stone casket; the casket is at the top of a tall oak tree that Koshchei the Deathless guards as the apple of his eye».

Prince Ivan spent the night at Baba-Yaga’s, and in the morning she showed him the way to the tall oak. How long he walked it is hard to say, but by and by he came to the tall oak tree with the stone casket at the top of it. But it was hard to reach.

Suddenly, up came the bear whose life he had spared, and pulled the tree out, roots and all. Down fell the casket and broke open. Out of the casket sprang a hare and scampered off as fast as it could. The other hare, whose life Prince Ivan had spared, gave chase, caught it and tore it to bits. Out of the dead hare flew a duck, and shot high into the sky. But in a twinkling, the drake, whose life Prince Ivan had spared, was at it. The duck dropped the egg, and down it fell into the blue sea.

At this Prince Ivan wept bitter tears. How could he find the egg in the sea? But all at once the pike, whose life Prince Ivan had spared, swam up with the egg in its mouth. Prince Ivan broke the egg, took the needle out, and set about breaking the point off. The more he bent it, the more Koshchei the Deathless writhed and screamed, but all in vain. Prince Ivan broke off the point of the needle and Koshchei fell down dead. 

Prince Ivan went to Koshchei’s white stone palace. Vasilisa the Wise came running out to meet him and kissed him deeply. And Prince Ivan and Vasilisa the Wise went back to their own home and lived in peace and happiness to a ripe old age.